Путешествуем с Ниной Рыбик. Шесть историй о Германии. История первая
13:33 / 16.12.2016
Выиграв профессиональный конкурс, в котором участвовали журналисты различных СМИ Беларуси – центральных и региональных, государственных и оппозиционных, я стала одной из пятнадцати участников образовательной поездки в Германию, организованной Минским международным образовательным центром имени Йоханнеса Рау.Семь дней в Германии были насыщены встречами и пресс-конференциями, знакомством с настоящей, недоступной взглядам любознательных туристов жизнью Берлина, а также небольшого провинциального городка и, как сказали бы у нас, неперспективной деревни. Были откровенные разговоры с представителями власти и гражданских инициатив, с простыми жителями города и людьми, ищущими себя в высококонкурентной экономике одной из ведущих стран Западной Европы, с беженцами и теми, кто помогает им адаптироваться в новых условиях, с коллегами-журналистами и русскими немцами, которые уже давно стали жителями Германии. Было радостное узнавание полюбившихся в прежний приезд уголков и открытие неизвестного Берлина, подтверждение и опровержение сложившихся ранее убеждений – и сокрушительная ломка многих укоренившихся стереотипов.
Если не всем – этого не выдержит никакая газета! – то многим, самым главным, хочется поделиться с вами, дорогие читатели, – и рассказать несколько берлинских историй.
История «зеленого человечка», символа сначала разъединенного, а потом – объединенного Берлина
В этом году своеобразный юбилей отметил один из символов Берлина – Ампельман, «зеленый светофорный человечек»: 55 лет назад этот спешащий забавный дяденька в шляпе появился в зеленом, разрешающем движение «глазу» светофоров, установленных в восточном Берлине. И стал своеобразным символом разделенного стеной города – ведь в западном секторе некогда единой германской столицы были другие, стандартные, изображения на светофорах…
А через много лет Ампельману выпало стать символом объединенного Берлина – и сегодня он весьма почитаемый в городе «человек».
За что же такая честь обыкновенному светофорному изображению?
История Ампельмана неотделима от послевоенной истории Берлина. А она весьма драматична – для читателей, особенно молодых, осмелюсь напомнить некоторые ее «узловые» моменты.
После окончания Второй мировой войны бывшая столица Германии, которая оказалась в оккупационной зоне Советского Союза, на Ялтинской конференции была разделена на четыре сектора: советский, английский, французский и американский, а фактически – на две половины: Западный и Восточный Берлин. До 1961 года особой границы между этими частями города не было: люди, оказавшиеся по разные стороны разделительной линии – а среди них были близкие родственники, друзья, коллеги, – ходили друг к другу в гости, за покупками в магазины на той или другой стороне и даже работали в «другой» час-ти города. Но постепенно «демократические» немцы стали «голосовать ногами»: уходить из Восточного Берлина в Западный не просто в гости, а на постоянное место жительства. Ситуация становилась угрожающей: Восточный Берлин, столица Германской Демократической Республики, рисковал обезлюдеть. И правительство ГДР приняло беспретендентное решение о строительстве стены, разделившей город на две части. Возведение ее началось 13 августа 1961 года.
Берлинская стена пролегла не просто по улицам города – по судьбам людей, разделив семьи, друзей, любимых… Чтобы ощутить боль и масштабы этой драмы, представьте, что подобная стена появилась в вашем родном городе или селе – и, чтобы навестить больную мать, живущую в двух кварталах, или встретиться с подругой детства, нужно со всеми сопровождающими эту процедуру бюрократическими формальностями «выехать за границу». Те, кто жил в Советском Союзе, еще помнят, как трудно и неохотно приоткрывался даже на миллиметр «железный занавес» между «тем» и «этим» мирами.Берлинцы придумывали всяческие ухищрения, чтобы преодолеть искусственную преграду: пробивали первоначально построенную из бетона стену ворованной тяжелой техникой – плиты заменили более прочными, железобетонными; пытались перелезть – стену сделали выше и опутали колючей проволокой; делали подкопы, пытались перелететь на воздушном шаре… Для многих попытки преодолеть эту преграду заканчивались трагически: люди погибали в результате несчастных случаев и от пуль бдительных пограничников.
Ампельман «родился» вскоре после строительства Берлинской стены. Его «отец» – психолог из ГДР Карл Пеглау, который придумал очень позитивное и «читаемое» изображение для зеленого сигнала светофора: не нужно даже различать цвета, чтобы понять, когда сейчас можно идти. «Зеленый человечек» очень полюбился горожанам, он стал неотъемлемой частью учебников по безопасности дорожного движения, героем детских книжек и телепередач.
И вот в ноябре 1989 года случилось, казалось бы, невозможное: Берлинская стена рухнула!– Это была эйфория! – говорит Ангела Креллер, дочь немецкого парня и русской девушки, внучка солдата вермахта и советского моряка, защищавшего Севастополь, в то время – гражданка ГДР и московская студентка. – Незнакомые люди с обеих частей города плакали, смеялись, обнимались, целовались…
Берлин стал единым – люди могли общаться без границ.
Но эйфория быстро прошла, потому что оказалось, что не все так радужно и безоблачно… Двадцать восемь лет жизни в разных мирах наложили отпечаток не только на экономику разных частей Берлина, но и на психологию, мироощущение людей. Разрушить железобетонную Берлинскую стену оказалось гораздо легче, чем те границы, которые выросли за эти годы в умах и сердцах людей.
И в такой непростой период объединения города во время установки светофоров на территории восточного Берлина было нарушено неписаное правило: вместо полюбившегося, ставшего родным для горожан изображения появился «западный», универсальный светофорный «зеленый человечек». И люди вышли на улицу с акциями протеста: верните нам нашего Ампельмана!
Казалось бы, из-за чего сыр-бор? У немцев что, других проблем нет, им не все равно, на какое изображение улицу переходить?
– Дело было не в Ампельмане, – пытается объяснить чувства и мысли людей Ангела Креллер. – Восточные немцы чувствовали себя обделенными: в их части Берлина было то, что они любили, что было им дорого, – и вот все это беспощадно уходило, ликвидировалось, ломалось. Суть таких протестных акций сводилась к одному: оставьте нам хотя бы нашего «зеленого человечка»!
К протестующим берлинцам прислушались: власти провели многочисленные опросы, во время которых жители города, в том числе и «западного», высказались за то, чтобы на светофорах в объединенном Берлине был изображен именно Ампельман.
И теперь восточный зеленый светофорный человечек победно шествует по Берлину, вытесняя своего скучного стандартного западного собрата, а симпатичные изображения мужчины в шляпе красуются не только на светофорах, но и на сувенирных майках, кружках, открытках, магнитах – ему посвящены целые сувенирные магазины.
А нам-то что?
История Ампельмана заставила задуматься о нашем отношении к своим ценностям и символам.
Почему-то в Берлине стараются помнить и хранить свою историю и память о ней вне зависимости от того, какой она была. В здании рейхстага мы видели надписи, оставленные советскими солдатами в мае 1945 года, а на Бабельплац – очень символичный памятник сожженным книгам: пустые книжные полки… Есть музей ГДР, где собраны вещи того времени – и памятник жертвам, погибшим при попытке преодолеть Берлинскую стену. Еврейское кладбище – и остатки подвалов разбомбленного в 1945-ом гестапо. Одна из крупнейших улиц в городе носит имя Карла Маркса, а другая – 17 июня, дня, когда в 1953 году советские войска расстреляли мирную демонстрацию жителей Восточного Берлина. Там нет привычки замалчивать «неудобные» моменты истории или, что еще хуже, – переписывать ее в угоду веяниям времени.
Почему же мы так любим чернить все, что у нас было, переименовывать улицы, переписывать учебники, рушить памятники и память?
«Если выстрелить в прошлое из пистолета, то будущее выстрелит в тебя из пушки», – по-моему, мы слишком часто и самонадеянно забываем эти мудрые слова Расула Гамзатова.
Нина РЫБИК.
