Как нас теперь называть? или Как НЕ надо говорить и писать о людях с инвалидностью

14:00 / 14.09.2017

Pic-3.png

Сегодня источников получения информации настолько много, что журналистам приходится прилагать неимоверные усилия, чтобы оставаться востребованными, интересными и не терять аудиторию. По идее это должно повышать качество информации, которую мы получаем. Однако порой, когда слушаешь, смотришь или читаешь какие-то материалы на близкую мне тему людей с инвалидностью, очень хочется пройтись красным маркером по всему тексту, а потом подробно объяснить составителю, в чем он неправ. И дело вовсе не в том, что я великий знаток стилистики и прочих литературных премудрос­тей, а в том, как воспринимают люди все написанное. У меня даже есть мысль когда-нибудь собрать коллег-журналистов и провести беседу на тему «Как не надо писать об инвалидах». Ну а пока эта идея только вертится в моей голове, позволю себе просто поразмышлять об этом. 

Начнем, пожалуй, с того, как нас называть. Меня никогда не задевало слово «инвалид» – коротко, ясно и привычно. Но часто коробит от того, как это слово используют. Случается, что когда я прошу позвать кого-нибудь в каком-то учреждении, то слышу нечто вроде «Тут к вам инвалид пришел!» или «Ребят, помогите инвалида по лестнице поднять!». Хуже может быть только использование этого слова в женском роде – «инвалидка». Напомню: так в свое время назывался автомобиль. И использовать такую форму применительно к женщине грубо и некорректно.

Вообще-то большинству из нас это слово неприятно, поэтому в «великом и могучем» появилось более громоздкое выражение «человек с ограниченными возможностями здоровья» или даже «с ограниченными физическими возможностями». Не знаю, кто это придумал, но фразы получились слишком неуклюжими, а потому часто сокращаются до «человека с ограниченными возможностями».  Но тогда кто же из нас не ограничен в своих возможностях? Вспоминается анекдот. Встречаются два друга, один другого поздравляет с днем людей с ограниченными возможностями. Второй удивляется: какие такие ограниченные возможности?! А приятель спрашивает: «Ты можешь купить квартиру? Нет! А машину? Тоже нет! Ну, тогда ты и есть человек с ограниченными возможностями!»

 Что же касается ограничений по здоровью – так у кого их нет? Бывает, людей в колясках допус­кают к прыжкам с парашютом, а так называемым здоровым людям аналогичное развлечение категорически запрещают. У каждого человека от природы свои физические возможнос­ти, которые далеко не всегда зависят от тяжелых диагнозов. Поэтому, если уж возникла необходимость как-то нас назвать, воспользуйтесь более понятной формулировкой «человек (люди) с инвалидностью». Более точного эвфемизма пока еще никто не придумал.

Еще больше возмущает, когда пишут (или говорят), что человек, например, «страдает ДЦП/диабетом/мышечной атрофией». Да, не спорю, в этих диагнозах нет ничего приятного. Но, пожалуйста, поймите, что мы не страдаем – мы с этим живем! Да, есть определенные трудности, с которыми приходится справляться, – и мы справляемся. Учимся дружить со своим телом, приспосабливаемся, стараемся не обращать внимания на то, что со стороны кажется ужасным и невыносимым. Не нужно искусственно создавать для нас образ мучеников, ежеминутно сконцентрированных на собственном диагнозе. Мы не льем горькие страдальческие слезы над своей медкартой. Мы просто живем – так, как получается. Если необходимо, уточните диаг­ноз каким-нибудь нейтральным способом. Например, «у нее/него ДЦП», или «человек с такой-то проблемой». 

Но самое большое возмущение вызывает набившее оскомину словосочетание «прикован к инвалидной коляске». Я понимаю, что это такое удобное и распространенное клише – но не всем, что распространено, нужно пользоваться. Эти слова опять же наводят на мысли о том, что коляска – это обуза, горестный груз, который приходится тащить за собой по перекосившейся и запутанной жизни. Что абсолютно не соответствует действительности. Коляска – это наше средство передвижения. В самом ее наличии нет ничего горького и страшного. И «прикована» я буду, если у меня отобрать этого четырехколесного помощника. Коляска обеспечивает нам свободу передвижения. Благодаря ей мы готовим себе обед, работаем, гуляем, путешествуем, занимаемся общественной деятельностью, наукой и искусством. Чувствуем себя живыми и равными. Так о каких мифических «цепях» речь? Разве что только о тех, которые «навешивают» на нас здоровые люди, пытаясь описать нашу жизнь с высоты человека, стоящего на своих двоих. 

Я могу перечислить еще много подобных ляпов, но тогда статья получится слишком длинной. И найдутся те, кто скажет, что я придираюсь или придаю слишком большое и болезненное значение мелочам в силу своих физических и психологических особенностей. Поэтому пока остановлюсь на этих фразах, которые чаще всего режут нам слух и попадаются на глаза. Буду очень рада, если кто-то из читателей и коллег прислушается к моим словам, возьмет их на вооружение – и тогда в этом мире станет чуточку больше понимания и внимания к ближнему.

Buslik.


Текст: Главный администратор