Главное – принять твёрдое решение начать новую, трезвую жизнь

17:13 / 23.07.2016

Смотреть в наполненные болью и слезами глаза родного человека – и не видеть. Каждый день выслушивать мольбы, уговоры и детский плач – и не слышать. С каждой новой рюмкой приближать час своего падения – и не понимать, что завтра может просто не наступить. Пьяной до бессознательного состояния ногой наступать на все, что есть и что могло бы быть. Плевать на все и на всех – кроме потребности продолжить беззаботную жизнь в своем, окутанном пьяным угаром мирке… Так живут люди, в жилах которых черным потоком безысходной боли родных и близких течет алкоголь.

Можно до мозолей на языке осуждать тех, кто долго, еще со времен великого Петра или даже Ивана Грозного, и целенаправленно приучал человека к страшному зелью, которое ломает жизни, калечит судьбы, разрушает и убивает в человеке все лучшее, что отличает его от животного. Можно выискивать причины и пытаться оправдать того, кто попал в эти страшные сети, пожалеть и приголубить. Но он не услышит и не поймет – наоборот, может обвинять, оскорблять и поднимать руку на того, кто слабее и кто рядом…

И эта беда черным кошмаром будет висеть над головами и сердцами отца и матери, жены или мужа, детей, брать-ев, сестер. Ее пугают кодировкой, закалывают сильнейшими препаратами, «мочат» капельницами, подшивают, изгоняют, как бесов, намоленными бабкой-шептухой оберегами и святой водой…

Но она будет жить, пока существо, потерявшее человеческий облик или находящееся на грани этого, не поймет, что впереди – тьма.

Вот несколько реальных историй людей, которые сами себя опустили «на дно» – но нашли силы выбраться из этой ямы. И сегодня они готовы помочь другим сделать это.

Андрей

– Не так просто признать, что ты – алкоголик, когда тебе еще нет и тридцати, когда жизнь играет всеми цветами радуги, а впереди призывно маячит светлое будущее.

Я почувствовал настоя-щий вкус «пьянящей» свободы в пятнадцать. Сколько выпил, уже не помню, но ощущение легкости и безграничного веселья увлекло – и понеслось-поехало. Друзья, знакомства, праздники и просто хороший день… Ни одно мало-мальски значимое дело не проходило без выпивки. Пивом не увлекался – выбирал что-нибудь посерьезнее. За десять лет выпил столько, что хватило бы на пять жизней.

Были упреки матери. Но ведь я делал все, чем меня нагружали, а поэтому имел право отдохнуть! А потом стал просто «забивать» на все…

Меня предупреждали, уговаривали, пытались отвлечь. Но как только появлялась причина – я тут как тут. А друзья, подшучивая, что это болезнь, от души наливали очередной стакан...

Временами выворачивало наизнанку от количества и качества выпитого, но я кичился тем, что не похмеляюсь, – значит, не алкоголик.

Я видел слезы в глазах всегда уравновешенного и спокойного отца, соглашался с доводами младшей сестренки, которая, поглаживая мою склоненную под тяжестью выпитого голову, уговаривала остановиться – а на следующий день снова «дежурил» под калиткой, не в состоянии ее открыть. Я по три дня не показывался дома, пьяным засыпал за рулем, открыв водительскую дверь, выпадал из машины на руки отца, терял счет времени и деньгам…

А потом встретил ее – и моя жизнь перевернулась. Но Марина твердо заявила: «Люблю – но с таким, какой ты сейчас, жить не буду».

Я пробовал бороться с влечением – нет, не к «градусам» – к девушке, напиваясь до чертиков. Не помогало. А она появлялась все реже – и однажды исчезла.

Не знаю, что повлияло – прозрение, подсказка свыше или тихие слова матери о том, что если потеряю Марину, потеряю жизнь, – но я решился…

Мне стыдно за то, кем я был, и за то, каким меня видели самые дорогие люди. И я горжусь, что смог с этим справиться.

Галина

– Пьяная женщина в сто, в тысячу раз страшнее мужчины-алкоголика. Ведь она принадлежит не столько себе, сколько другим, ее предназначение – быть матерью. Она сама должна идти

правильной дорогой и направлять по ней своих родных и близких.

Теперь я другой человек, хоть проб-лема под названием «алкогольная зависимость» навсегда останется со мной. Уже пять лет я живу трезвой жизнью, хожу в гости без спиртного, отмечаю праздники «на сухую» – и чувствую себя заново родившейся.

А было время, которое я вспоминаю лишь для того, чтобы сказать другим, таким же заблудшим и отчаявшимся – тем, кто хочет бороться, но не находит в себе сил и боится обратиться за помощью: так жить нельзя, это – бездна…

Интересно устроен человек: когда он пьяный идет по улице – ему не стыдно, он не боится, что на него будут показывать пальцем, а когда нужно признаться, что ты – алкоголик и тебе нужна помощь – смелых мало. И это самое трудное, но только так и начинается излечение и перерождение.

…Моя жизнь шла-летела, как у всех молодых, прекрасно и весело: друзья, новые знакомства, замужество, дружба семьями – и каждый праздник со спиртным. Но я не видела в этом ничего дурного: так жили если не все, то многие.

Соблазн поджидал меня на работе: я продавец, а кругом – дефицит. Ко мне обращались «за помощью» – и приносили в благодарность бутылку-другую. А у меня принцип: взятки домой не носить. И мы распивали все на месте. Бывало, принесенным не заканчивалось. Но я не валялась под забором – приходила домой и была хорошей хозяйкой, женой и мамой. До тех пор, пока не почувствовала, что хочется «догнаться».

Однажды я не вспомнила, что произошло вечером. Но и тогда я считала, что все нормально – не я одна такая, пью не меньше и не больше других.

Появились проблемы на работе. Люди замечали, что за прилавком я стою подшофе. Неоднократно вызывало начальство. Меня жалели. Но алкоголика нельзя жалеть – это провоцирует продолжать. И я себя жалела, считала виноватыми в своих проблемах всех вокруг – но только не себя. Я такая хорошая – а на работе не уважают, и муж не такой, как я хотела…

Считаю, что мое падение началось, когда я стала похмеляться. «Чего ты мучаешься? – спросили у меня однажды. – Выпей пятьдесят грамм – полегчает». И понеслось! Похмелка и запои. Случалось, я падала и не могла подняться – лежала и просто умирала… Бывало, взламывали магазин – а там я пьяная сплю. Я платила огромные недостачи, меня за это судили…

Здоровому человеку кажется: ну что еще нужно для того, чтобы понять, что нужно остановиться? Но я и тогда не понимала, что со мной.

В один из напряженных дней на работе я выпила успокоительное, а наверх – водки. И оказалась в реанимации. Еле откачали.

Муж бил нещадно. Я не понимала, что он исчерпал свое терпение и не мог по-другому достучаться до меня. Бил пьяную, а на следующий день – и трезвую. Но мне было все равно: назавтра я напивалась еще больше – уже назло ему.

Я не пила, пока была беременна, – второй ребенок родился, когда мне было 43 года. Не позволяла себе этого и во время декретного. Но когда вышла на работу – снова пошло-поехало…

Я хотела перестроить всех так, как было удобнее мне, и не желала понимать, что это не другим – мне нужно измениться. Пока не увидела испуганные глаза дочки, которой тогда было всего 1 год и 8 месяцев. А старшая сказала: «Лучше бы тебя не стало…» Вот тут меня передернуло.

Вскоре встретила человека, который отвез меня в Барановичи на форум, который произвел неизгладимое впечатление. Он показал, что не все алкоголики – опустившиеся, потерявшие себя и жизненный ориентир люди. Среди зависимых от спиртного много успешных людей с высоким уровнем материального достатка, на дорогих машинах и в костюмах, сшитых под заказ. Первое время на этих встречах я принюхивалась – не могла поверить, что трезвые люди могут так веселиться, танцевать и шутить. Для меня открылся новый мир, и я еще больше укрепилась в своем желании жить дальше – и оставаться трезвой…

Владимир

– Я болен. И это навсегда. Каждый мой день – это борьба, постоянный контроль своих желаний. Но это рай в сравнении с тем, что пришлось пережить мне и моей семье. Жена держалась пять лет, а потом ушла. Я ее любил, очень…

Многого уже не помню, в том числе и того, какая рюмка стала последней в моей нормальной жизни и началом настоящего ада. Но то, что очень быстро веселые застолья стали выливаться в горькие слезы родных, никогда не забыть.

Я пил – жена молчала, бил – терпела, крошил посуду и мебель – покупала другую, хватался за нож – прятала детей и убегала… Я стал опаздывать на работу, потом перестал появляться там вовсе – и с выделенного нам жилья, которое тогда давали далеко не каждому в деревне, пришлось съехать.

Мы остановились у родителей. Новый виток надежд и планов. Подфартило – устроился дальнобойщиком. Вроде как за рулем не выпьешь, и деньги обещали немалые.

Продержался две недели. С легким сердцем и немалой суммой вернулся домой – и выпал из кабины у родных ворот…

Мать тогда в сердцах вцепилась мне в волосы… А затем, рыдая, то молила всех святых о помощи, то посылала проклятья на мою голову. А когда жена, собрав вещи, ушла и увела дочерей – женщина, подарившая мне жизнь, тихонько умерла, в немом и беспросветном горе покачиваясь на старом полуразрушенном крыльце. Это рассказал отец. Я этого не видел: две недели качался в пьяном угаре, оплакивая свою неудавшуюся жизнь и неожиданную кончину матери…

Сейчас у меня большой дом, дорогая машина и успешный бизнес. Я «встал на ноги» только благодаря второй жене, которая подобрала меня, грязного, почерневшего от беспробудных пьянок, опустившегося ниже некуда, отмыла, накормила, каким-то чудом достучалась до моего мутного сознания. Вместе мы решились обратиться за помощью к специалистам, вердикт которых был четким и суровым: «Поможем – но вылечить себя вы должны сами».

И я старательно лечился – изо дня в день, из года в год заштопывал до сих пор ноющие душевные раны, учился по-новому думать, по-другому воспринимать мир. Много дней и бессонных ночей прошло, прежде чем я понял, что в моем падении виновата не тяжелая работа, не первая жена, которая терпела больше, чем могла, не деньги и даже не смерть матери. Я сам опустился – мне самому и вставать…

Для того чтобы человек понял, что ему нужна помощь, могут уйти годы. Чтобы признаться, что ты болен, порой нужно «дойти до ручки». Чтобы выстоять против «мнения света» и не бояться признаться в том, что ты зависим, нужно обладать сильным характером. Твердое решение начать новую, трезвую жизнь – великое дело, начало, может быть, даже более важное, чем последующий процесс восстановления и возвращения себя к себе.

Не нужно бояться увидеть себя в неприглядном свете – важнее уметь измениться. Не нужно замыкаться в своей проблеме – всегда можно найти выход: людей, которые помогут и словом, и делом, вокруг немало. Не нужно бояться стать лучше – пусть стесняются те, кому не хватает на это решимости.

Присмотритесь к себе, прислушайтесь – и поймите…

Первым шагом, отделившим нас от страшной черты, может стать общение с теми, кто, опустившись, нашел в себе силы подняться; с теми, кому также важно начать свою жизнь с чистого листа; с теми, кто просто готов помочь – искренне и от чистого сердца.

Решитесь и позвоните: 8029-368-50-27, 8033-322-72-32 (Галина). И в Островце можно сделать шаг навстречу своей трезвости – своему будущему.

Реальные истории жизни записала Ольга ХОТЯНОВИЧ.